Такемусу айки Петрозаводск

Следующая статья была подготовлена с любезной помощью Фолкера Хохвальда из Германии. Это вторая часть из трех частей интервью с Морихиро Сайто, 8-й дан, Сэнсэй Ибараки додзё в Ивама, Япония. Сайто Сэнсэй продолжает своё описание методов тренировок О-Сэнсэя в после военные годы в Ивама.

Кадр из фильма, 1973

Сайто Сэнсэй: В процессе тренировок О-Сэнсэй преподавал техники, которые он развил к этому моменту, как будто систематизируя и организовывая их для себя. Если мы начинали делать сувари ваза (техники на коленях), мы продолжали делать только их, одну за другой. Семпаи (старшие ученики) и кохаи (новички) практиковали вместе, и кохаи принимали укеми (падения). Когда семпаи заканчивали выполнять технику с парвой и левой сторон, и наступала очередь кохаи, нужно было уже переходить к следующей технике. Тренировки в те дни не были легкими. Одно время я повторял дневные тренировки, которые проводил господин Горо Нарита, дядя Юичи, посреди рисового поля по дороге к железнодорожной линии Джобан (в префектуре Ибараки).Если мы практиковали долго, то нам требовалось около двух часов, чтобы добраться до станции. Это была моя свободная практика.  Когда мы изучали одну технику, мы систематически изучали связанные техники. Поскольку я тоже думаю, что это правильный метод, я не обучаю своим любимым техникам в несистематизированной манере. Я всегда преподаю только связанные техники. Таким образом, ученики тоже могут изучать техники в организованной манере, и когда они сами будут учить, это будет эффективно. Если они практикуют бессистемно, то они не смогут учить организованно. Также О-Сэнсэй учил нас двум, трем или четырем уровням техник. Он начинал с ката, потом один уровень за другим и в конце концов это становилось таким... И сейчас я учу точно так же. Не хорошо учить только эффектным техникам, чтобы вас уважали, как великого учителя. Не важно, насколько эффектно выглядит ваша техника. Те, кто не хочет тренироваться, не должны приходить. В айкидо нет необходимости настаивать, чтобы люди занимались, говоря: "Иди и присоединяйся к нам". Это не то, что должно рекламироваться. Те, кто хочет заниматься приходит, и мы занимаемся вместе. Поэтому я говорю, что мы не должны слишком усердствовать в привлечении людей. Те, у кого нет сильной воли, будут мешать другим. Они мешают тем, кто усердно тренируется. Поскольку О-Сэнсэй обучал нас системно, я тоже должен учить организованно. В предвоенные годы он учил без объяснений. Ученики не могли задавать вопросы. Он только показывал броски. Но он меня учил с утра до вечера и гворил: "Это не правильно. Каждая мелочь должна быть выполнена точно. Иначе не будет техники. Смотри, как это... как то!" То были "куден" (словесное обучение), которое я записал. Таким образом, если у меня появлялись проблемы в выполнении определенных техник, я вспоминал, что мне говорил О-Сэнсэй, и тогда все получалось прекрасно. Вот почему я отношусь к этим словам, как к особому секрету, другими словами "куден". Поэтому я написал свои книги, как словесное обучение. В старые времена детали были секретными и держались в секрете. И это было нормально, что они держались в секрете. Это было необходимо. Однако сегодня в айкидо нет необходимости в секретах. Поскольку Основатель сказал, что мы хотим распространять это айкидо - правильное айкидо -  я бы хотел совершенствоваться как можно быстрее, даже в течение дня. Также, поскольку в то время у него не было много учеников, О-Сэнсэй бросал каждого по крайней мере один раз. Я также соприкасался с каждыми, по крайней мере в "тай-но хенко" и "кокю-хо", хотя это было бы невозможно сделать так, если бы были десятки тысяч учеников. Я не знаю, могу ли я назвать это своей философией, но я думаю, что жизнь как в семье необходима и без настоящих соприкосновений и плотного контакта настоящее айкидо нельзя ни понять, ни научить. Я не думаю, что будет хорошо, если учитель говорит: "Делайте так!", - или, - "Так не хорошо!", - обращаясь к ученикам. На моих тренировках объяснения довольно продолжительны. Хотя все были понятливыми, я таковым не был, и мне было тяжело учиться. Поэтому, когда я вижу ученика, который двигается неправильно, я останавливаю его и говорю ему: "Твоё движение не совсем верно. Лучше сделать так",- или,- "Тебе следовало бы делать это так." Также без объяснений в процессе тренировки все устают. Поскольку я хочу дать им возможность отдохнуть, а также хочу, чтобы их техника стала совершенной хотя бы на один день раньше, я часто даю объяснения в течение занятий. Я не умею хорошо говорить и не имею большого таланта, поэтому я не могу делать это так хорошо, как хотелось бы. Мне повезло, О-Сэнэй тщательно учил меня деталям, и я следую его примеру. Когда я сопровождал Сэнсэя в поездках, меня проверяли все, хотя они не были невежливыми по отношению к Основателю. Однажды, когда мы поехали в Осаку, весь класс состоял из дзюдоистов четвертого-пятого данов. Мои руки были такими тонкими. Поэтому они дразнили и проверяли меня на прочность.

У Вас были тонкие руки?(смеется)

После войны, когда господин Минору Мочизуки открыл додзё в префектуре Сизуока, О-Сэнсэй был приглашён, и я сопровождал его.Там я зашел в баню, чтобы потереть О-сэнсэю спину, и он, посмотрев на меня, сказал: " Сайто, ты очень тощий!" После того, как это случилось, я поступил в отдел технического обеспечения JNR (Japanese National Railway - японские национальные железные дороги - где Сайто Сэнсэй в то время работал) и взял рельсу длиной один метр и весом 81 фунт. Поскольку не было гантелей, я использовал рельсу... Но сейчас у меня болят ноги, и я не могу ничего делать. Как бы то ни было, способ обучения Основателя был совершенным. Он учил так, что каждый мог понять и запомнить. Довоенное айкидо не было истинным айкидо. Помните, его военные заставляли делать то, что он делал. Он говорил, что послевоенное айкидо было настоящим айкидо... В любом случае, так как обучение О-Сэнсэя было логичным, я сохраняю это в моем преподавании. Но я думаю, что я должен учиться больше и учить добрее и вежливее. Я буду пробовать делать так...

Говорят, что когда О-Сэнсэй пришел в Ивама во время войны у него произошли значительные духовные изменения. Расскажите пожалуйста, как О-Сэнсэй изменился в этот важный период, а также какое влияние это имело на развитие айкидо?

Я не знаю таких подробностей. Вот все, что я знаю: когда война заканчивалась, военные в конце концов поняли тот факт, что Япония не может победить в войне, обучая солдат дзюдо. Доктор Соичи Сакута, президент университета Кенкоку в Манчуриа сказал: "Мы не можем победить в войне с дзюдо. Учите вместо него айкидо." Тогда господин Кенджи Томики стал шиханом айкидо в университете Кенкоку. Также в военно-морской академии в Эдаджима было решено, что дзюдо не соответствовало требованиям и перешли на айкидо. Они обсуждали кандидатуру наиболее подходящего шихана и думали, что для этого лучше всего подойдет Акасава-но-сабу (прозвище). Господин Акасава в это время сражался на Тихоокеанском фронте на корабле "Акисима". О-Сэнсэй был достаточно влиятельным, чтобы отозвать его в Эдаджима телеграммой из военного штаба. Так господит Акасава вернулся в Эдаджима, и я слышал, что он только ел и спал, ел и спал, чтобы вернуть свое тело в норму. Потом война вскоре кончилась. О-Сэнсэй говорил: "Наконец-то айкидо признали. Молодые офицеры в армии и во флоте слабые. Мы должны переобучить их. Но у нас нет подходящего места для этого. Мы должны построить внешнее додзё. Без переобучения молодых офицеров во внешнем додзё мы не сможем ожидать победы в войне. Мы не сможем побеждать в войне, требуя, чтобы они изучали дзюдо или кендо. Они должны изучать основы айкидо в соответствии с методиками айкидо." Когда он нашел это место (Ивама) для внешнего додзё, и додзё было построено, война кончилась. Это все, что я знаю.  Кроме этого я не имею понятия о психологических изменениях у О-Сэнсэя, причиной которых была социальная обстановка. То, что я сейчас рассказал вам, это то, что я знаю, и я точно слышал это (от О-Сэнсэя). Незадолго до конца войны военные наконец-то осознали, что наша страна проиграет войну, если мы будем практиковать дзюдо. По крайней мере в военно-морской академии так думали. Перед этим О-Сэнсэй обучал в военной школе Накано, армейском университете, военно-морском университете, университете Тояма и в школе военной полиции. Он преподавал более, чем 10 лет. После чего было решено, что дзюдо не соответствует требованиям. Университет Кенкоку в Манчуриа также перешел на айкидо. Однако, когда война закончилась, было запрещено практиковаться в боевых искусствах, иметь меч или пистолет или нож с лезвием длинее 7 сантиметров. Именно в это время, когда О-Сэнсэй делал все возможное, чтобы сохранить айкидо, так случилось, что я стал его учеником. Было много семпаи, но они все взрослели и уезжали. Они все возвращались в свои дома, поступали на службу в компании, возвращались к семьям или получали работу. Если их семьи имели додзё, они наследовали их. В конце осталось только небольшое количество семпаев отсюда и я. Но все семпаи отсюда закончили тем, что, женившись, не смогли посещать додзё, потому что им приходилось много работать...  Когда О-Сэнсэй был здесь, мы не могли сказать, когда он нас позовет. Даже если мы просили соседей помочь нам обмолотить рис, в тот самый день, если Сэнсэй говорил: "Приходите!", - а мы не приходили, последствия были ужасными. Поэтому все закончили тем, что не могли больше посещать додзё, чтобы сохранить свои семьи. Я мог продолжать, потому что я был свободен в течение дня, хотя я ходил на работу каждый второй вечер. Я мог жить не получая никаких денег от О-Сэнсэя, потому что мне платили зарплату в JNR (Японские национальные железные дороги). У О-Сэнсэя были деньги, но у учеников вокруг не было. Если бы они пришли к Сэнсэю, то у них не было никакого дохода, и они не могли выращивать рис для своих семей и умерли бы, посещая додзё. Все из них постепенно перестали приходить. Я мог продолжать, потому что у меня было достаточно денег, чтобы жить. Мне повезло, что у меня была работа, иначе я бы не смог продолжать. Так как я был полезным для него, О-Сэнсэй охотно учил меня всему. Это было чрезвычайно трудно. Это было только для тех учеников, которые служили ему, рискуя своими жизнями, хотя это делалось только ради будо, помощь ему с утра до вечера на полях, становясь грязными, и массаж спины - все это приводило к тому, что О-Сэнсэй открывал свое сердце.

Оригинал статьи здесь